Супруги Николай Захаров и Мария Цирлинг
Уроженец Екатеринослава Николай Захаров был старше своей
жены Марии Цирлинг на 11 лет.
При подъезде к Каменскому со стороны Верховцево
Его отец Николай Александрович учительствовал в Каменском ещё с дореволюционных времён, мама Анна Игнатьевна занималась домашним хозяйством. В 1931 году отца репрессировали и в порядке административной высылки отправили в Томск. По возвращении преподавал физику в качестве доцента в Каменском металлургическом институте и школе №18, получив квартиру в так называемом «доме для преподавателей института» по адресу ул. Розы Люксембург, 2-13.
Умер в 1939 году. Ввиду репрессии отца, Николая Захарова исключили из Днепропетровского Горного института. Но после освобождения родителя он в 1936 году поступил в Днепродзержинский вечерний институт на специальность «Оборудование металлургических цехов» и совмещал учёбу с должностью старшего лаборанта кафедры механики. На лекциях потока он познакомился со студенткой Машей Цирлинг, и по окончании вуза в июне 1941 года сделал ей предложение. Во время бракосочетания невеста, получившая параллельное образование в институте иностранных языков, пожелала остаться на девичьей фамилии.
Мария родилась в Одессе в 1919 году; её отец Александр
Семёнович работал юристом, мать Людмила Владимировна – школьной учительницей
математики. В 1930 году родители развелись, связь с отцом не поддерживалась, и
Мария проживала вместе с матерью на Новых планах по улице Красноармейской,
98-1. Будучи семиклассницей, вступила в комсомол в 1932 году.
В связи с началом войны с Германией при институте был
организован истребительный батальон, в который вошли преподаватели и студенты
вуза, бойцом которого стал и Николай Захаров. Население со скепсисом относилось
к возможной оккупации города. Сказалась полная дезинформация и слепая вера в
непроходимость наших оборонительных укреплений, о которых так много говорилось.
Радиотрансляционная сеть до последнего момента сообщала о боях на
Белоцерковском направлении. Эвакуация рассматривалась как малодушие и
необоснованная паника. Пораженческие разговоры пресекались на корню.
Тем временем Маша Цирлинг, взяв в институте эвакуационное
удостоверение, имела намерение выехать в советский тыл, но осталась в городе
из-за мужа. Николай панически боялся смерти и был уверен, что, даже находясь на
Урале, его призовут в армию, и он погибнет на войне. Поэтому он принял решение
дезертировать из истребительного батальона и сохранить жизнь в оккупации.
И вот 23 августа 1941 года город оказался в руках
завоевателей. Надо было как-то жить, приспосабливаясь к новым условиям
окружающей действительности. На третий день после прихода немцев Захаров явился
в городскую управу, где работал старый знакомый его отца Филипп Вовк, ныне
заведующий отделом образования, с целью трудоустройства в институте. Недолго
думая, Вовк познакомил Николая с головой управы Самойленко, и Захаров получил
назначение на пост директора вуза, приступив к обязанностям в начале сентября
1941 года.
Первым шагом нового директора стало выполнение задания,
полученного от управы по инвентаризации оставшегося имущества. Затем в институт
явился полицейский, который предложил пройти к начальнику полиции Кирюшкину.
Кирюшкин расспросил об обстановке и дал указание по регистрации студентов. С
этой целью на видных местах учебного корпуса вывесили соответствующие
объявления. Позже, уже по заданию отдела просвещения, Захаров начал проводить
регистрацию всех студентов города вне зависимости от их места учёбы.
Бывший старший лаборант кафедры механики, заимев большие
связи в управе и личное покровительство «бюргермейстера» Самойленко, держал
себя высокомерно. Освоившись на новом месте и не видя перспектив развития вуза,
Захаров решил реорганизовать институт в техникум. Этому воспротивились
преподаватели Полетаев, Бриллиантов, Ипатенков и Виноградов во главе с
профессором Д. Лихнякевичем.
В конце октября 1941 года Лихнякевич собрал всех преподавателей и заявил, что Захаров не просто не справляется с обязанностями директора, но старается уничтожить институт и его материальную базу.
профессор института Д. Лихнякевич
Преподаватели обратились в управу с коллективным письмом, в котором указывали, что Захаров в силу недостатка опыта, не имеющий диплома инженера, не пригоден вести работу института. Горуправа с мнением преподавателей согласилась, Захарова отстранили от руководства вузом, а директором института был назначен профессор Лихнякевич. В самом металлургическом институте занятия планировались начать с 1 декабря 1941 года, и студенты V и VI курсов Каменского и других институтов, которые желали завершить образование, приглашались к директору вуза на собеседование.
Николай Захаров после увольнения в декабре 1941 года
поступил в индустриальный техникум, преобразованный в таковой из
металлургического. Там Николай Николаевич преподавал механику до конца января
1942 года и уволился в связи с полной ликвидацией учебного заведения. В
помещении техникума оккупанты поместили управление жандармерии и шуц-полиции.
В первых числах августа 1942 года Захаров оформился в
райпотребсоюз в качестве статистика со знанием немецкого языка, где продержался
чуть более месяца. В сентябре он уже экспедитор и переводчик немецкого
«Главного управления материальных складов» по доставке и выдаче продуктов для
рабочих площадки Баглейского коксохимического завода.
Практически вся легальная деятельность Марии Цирлинг
связана с биржей труда. В сентябре 1941 года она непродолжительное время
состояла в штате газеты «Кам’янські вісті», переводя для военного коменданта Ганса Бергера
украинские материалы. Но уже 25 октября 1941 года по рекомендации учительницы
немецкого языка Патцельт Ольги Францевны устроилась переводчиком на биржу.
Патцельт Ольга Францевна
преподаватель немецкого языка в 1-й школе.
Патцельт
переходила на работу в школу, и, зная, что Цирлинг хорошо владеет немецким
языком, предложила Машу на своё место.
Это, так сказать, видимая сторона бытия Николая Захарова
и Марии Цирлинг в оккупированном Каменском.